12 мая — день памяти Василия Васильевича Меркурьева. Вот некоторые факты его биографии, рассказывающие о том, какую удивительную жизнь прожил этот великий актёр.
Семья
Василий Меркурьев родился 6 апреля 1904 года в городе Остров Псковской области. Он был одним из шестерых детей в семье Василия Ильича Меркурьева и Анны Ивановны Гроссен. Анна Ивановна была немкой, и приехала в Остров из Швейцарии вместе с братом Генрихом, работала экономкой, а Василий Ильич Меркурьев торговал дегтем и снетком.
Старший брат Меркурьева — Леонид, погиб во время Первой мировой войны, другой брат — Александр, был директором хлебозавода в Ленинграде, и умер в блокаду от голода. Еще один из братьев — Петр, был в 1939 году репрессирован, и умер в тюрьме. Умер в 9 лет и младший брат Василия. В живых после войны остались лишь двое братьев Меркурьевых — Василий и Евгений, ставший позже композитором и дирижёром, и уехавший после 1917 года с дядей Генрихом Гроссеном и его семьёй за границу.
Зять Мейерхольда
В 1934 году Меркурьев познакомился с Ириной Мейерхольд, дочерью Всеволода Мейерхольда, которая в то время работала ассистентом режиссера на киностудии «Ленфильм». Они познакомились, когда Ирина привезла Меркурьеву сценарий фильма «Земля впереди», и, как позже признавался сам актер, он сразу же в нее влюбился. На съемках этого фильма лошадь сбросила одного из актеров, и не растерявшаяся Ирина вскочила на нее, успокоив животное. Этот случай произвел на Меркурьева еще большее впечатление, и, несмотря на то, что к этому моменту Меркурьев был в гражданском браке, а Ирина дважды побывала замужем — Меркурьев сделал Ирине Мейерхольд предложение.
Ирина Мейерхольд
Позже их сын так описывал знакомство Меркурьева с семьей Мейерхольдов: «Первая встреча произошла, когда отец поехал в Чимкент по делам выпускников своей казахской студии. Он должен был ехать туда через Москву, и мама попросила его заехать к Всеволоду Эмильевичу — представиться тестю. Папа хотел отделаться телефонным звонком, но Райх пригласила его к себе, так как еще со времени ее учебы в режиссерских мастерских она дружила с Ириной и хотела посмотреть на ее мужа. Мейерхольд встретил зятя достаточно сухо, познакомился, потом сказал Райх: «Зиночка, покорми Василия Васильевича». И ушел в кабинет. И все. Меркурьев очень расстроился. Он понял, что Мейерхольд им не заинтересовался. Ни как зятем, ни как актером. А дело было в том, что Мейерхольд очень боялся старости. Не хотел, чтобы дочери сделали его дедом. Недаром он ведь и с бабушкой разошелся потому, что они были ровесники. А Зинаида Николаевна была только на два года старше его дочери. С ней он не чувствовал себя стариком. Он дружил с Шостаковичем, который был даже младше моего папы и мамы. Маяковский был на 20 лет его моложе. То есть он все время дружил с людьми моложе себя. А Гольденвейзера, который был его на год младше, Мейерхольд иначе как «стариком» и не называл. Мейерхольд чувствовал себя абсолютно молодым человеком. Отец мой тогда этого не понял и уехал в Казахстан обиженный. Оттуда он позвонил жене и сказал, что больше к тестю не пойдет, но она его упросила на обратном пути хотя бы позвонить Мейерхольду. Отец позвонил, и каково же было его удивление, когда он услышал в телефонной трубке радостный голос Мейерхольда: «Вася! Ты откуда, с вокзала? Подожди меня, я приеду за тобой на машине». Они встретились на вокзале.
Мейерхольд обнял зятя, расцеловал его, и когда они проходили мимо огромного плаката фильма «Профессор Мамлок», в котором снимался Меркурьев, Мейерхольд воскликнул: «Я видел эту картину! Ты там здорово жрешь бутерброды!»
Все стало ясно. Мейерхольд признал Меркурьева как актера, и теперь он стал ему интересен. Мейерхольд привез зятя домой, по дороге накупил для него всякой еды в гастрономе. Зинаиды Николаевны дома не было, он сам накрыл на стол. Они шутили, разговаривали, потом он стал укладывать его спать, начал искать белье, приговаривая: «Когда Зиночка уезжает, ничего не найдешь. Но ты ложись, я тебя газетами укрою». Заколов газеты спичками, он сделал ему что-то вроде одеяла и на цыпочках ушел к себе в кабинет. Вернувшись домой в Ленинград, Меркурьев только и рассказывал о том, как подружился с тестем.
Табор
Успехи в творчестве никак не защитили семью Меркурьева от тяжелых испытаний. Незадолго до войны в 1939 году был арестован и расстрелян брат Василия Меркурьева — Петр Васильевич, у которого осталось трое детей. В том же году был арестован Мейерхольд, и была убита Зинаида Райх. Жена Петра Васильевича тяжело заболела, и Василий Меркурьев взял в свою семью его детей — Виталия, Женю и Наташу. А когда началась война, Меркурьев вывез всю свою огромную семью в составе 11 человек в эвакуацию в Новосибирск, куда был эвакуирован Ленинградский театр.
«Небесный тихоход»
В эвакуации Василий с Ириной продолжили заниматься творчеством, выступали со спектаклями и организовали в городе Нарым Новосибирской области первый профессиональный театр. Тогда же они решились на рождение еще одного ребенка, и прямо за кулисами, во время репетиции в городе Колпашеве Томской области у супругов родился сын Петр, названный так в честь брата Василия Меркурьева.
Петр Меркурьев в одном из своих интервью вспоминал: «Когда мы возвращались из эвакуации, увидели двоих брошенных детей. Очевидно, какая-то женщина отстала от поезда и потеряла их. Мама моя подобрала этих детей и привезла с нами в Ленинград. Помимо этого, она привезла в Ленинград целиком коллектив самодеятельного театра, который работал у нее в Новосибирске. И весь коллектив поступил на курс в театральный институт. Их не сразу разместили в общежитии, потому что Ленинград только освободили от блокады. И многие жили у нас дома».
Труд, радость, любовь
Вернувшихся в Ленинград Меркурьевых приютила в своей трехкомнатной квартире актриса Ольга Яковлевна Лебзак, несмотря на то, что сама жила в ней с мужем, матерью и дочкой. Петр Меркурьев рассказывал: «Первое время, после того как мы вернулись из эвакуации, мы жили в трехкомнатной квартире — каждая комната где-то по 15 метров. А в соседней квартире, большой — там общая площадь была где-то 80 метров, — жил Александр Александрович Брянцев, основатель ленинградского ТЮЗа. Однажды Брянцев зашел к нам в квартиру, попросил что-то у моей бабушки — лук или что-то в этом роде. Бабушка пригласила его на кухню, и они пошли мимо всех комнат. Брянцев увидел весь наш табор. И, когда бабушка его провожала, он сказал: „Анна Ивановна, скажите Васе: пусть ко мне зайдет, когда вернется из театра“. Папа пришел после спектакля, бабушка сказала о просьбе Александра Александровича. Папа сразу пошел к нему, постучал — звонков тогда еще не было.
Брянцев открыл дверь, пригласил его и говорит: „Вася, нам со старухой такая большая квартира ни к чему, а тебе с твоим табором — в самый раз. Давай переезжай. А чтобы ты не передумал наутро, переезжай прямо сейчас“. И ночью состоялся переезд!
Взаимопомощь, сострадание, сочувствие — это было абсолютно естественным в то время. Я думаю, что сейчас папе было бы трудно жить. Папа жил сегодняшним днем, тем, что он должен сделать сейчас, и своими планами. Вся жизнь была в труде и в радости, потому что была любовь. И это — самое главное в жизни моих родителей. Все было согрето любовью. Любовью папы к нам, людей — к папе. Были у нас дни очень тяжелые, много лиха мы пережили. Болезни наши, болезни папы, инфаркты мамы... Жизнь была соткана из труда и любви».
«Верные друзья»
Дома у Меркурьева часто ночевали его знакомые, и находили приют бывшие узники сталинских лагерей. Ирина и Василий оставляли у себя нуждающихся месяцами, не отказывая в гостеприимстве даже кошкам и собакам. Даже после того, как Ирину Мейерхольд, как дочь врага народа, уволили со всех работ, и двенадцать лет она не работала, Василий Меркурьев не жаловался на судьбу, и один обеспечивал всю семью. В 1947 году нашлась мама детей, подобранных Меркурьевым во время эвакуации. Это случилось после того, как Меркурьев рассказал о них по радио, но семья все равно оставалась огромной, и прокормить всех Меркурьеву было крайне непросто. Однажды у няни, нанятой для помощи в воспитании детей, в магазине украли все карточки на месяц. Вечером того же дня за столик к Меркурьеву сел мужчина и спросил: «Василий Васильевич, что случилось, почему у вас такое грустное лицо?» Меркурьев ему рассказал о краже, мужчина посочувствовал и отошел от столика, а Меркурьев тем временем упаковал еду в салфетки, чтобы отнести домой. Когда он подозвал официанта, чтобы расплатиться, ему ответили, что все оплачено. А когда он пришел домой, то увидел дома четырех огромных коробки с продуктами. Оказалось, что его гость за столиком был директор «Метрополя», бывший фронтовик, лейтенант Михаил Максимов. Позже Меркурьев с ним подружился. Нужно отметить, что Максимов был так же автором слов песни «Синий платочек».
«Третий муж, не считая мелочей»
Петр Меркурьев позже вспоминал о взаимоотношениях его родителей: «Отношения моих родителей — Ирины Всеволодовны Мейерхольд и Василия Васильевича Меркурьева — были уникальны. Это была до последних лет юношеская влюбленность. Они были очень привязаны друг к другу, прожили вместе 44 года, а чувства, тем не менее, оставались свежими. Это не значит, конечно, что все шло гладко. У мамы-то характер папочкин — Всеволода Эмильевича! Мама органически не могла быть не правой. И даже понимая, что совсем не права, все равно доказывала, что права. Мы это воспринимали с юмором. А доброты она была потрясающей. А как мать чувствовала организм папы — это что-то невероятное.
Они к врачу ходили всегда вместе. Врач спрашивает: «Василий Васильевич, как у вас болит?». «Вы понимаете, я вздохну, что-то начинает...» Потом он замолкал и спрашивал: «Ириша, как у меня болит?»
И мама спокойно рассказывала врачу, а папа только, соглашаясь, кивал головой. Это были сообщающиеся сосуды. Когда они встретились, Меркурьев был женат. Правда, это был гражданский брак, но тогда на это не обращали внимания. А мама за какое-то время до встречи с папой разошлась со своим вторым мужем. Меркурьев — ее третий муж. Очень был забавный случай, когда на вечеринке в большой компании одна воздыхательница по папе спросила у мамы через стол: «Ирина Всеволодовна, а правда, что Василий Васильевич ваш третий муж?» Мама тут же ответила: «Да, третий, не считая мелочей». Папа потом сказал: «Ириша, как ты неделикатно ответила». — «Не менее неделикатно, чем меня спросили».
Слава и горох
Василий Меркурьев был настоящим тружеником, философски относившимся к своей славе. «Слава приходит к нам между делом, если дело достойно ее», — любил повторять Меркурьев фразу Виктора Гусева. А слава его была, действительно — всенародной. И Меркурьев не стеснялся пользовался своей известностью, но не для себя, а для других. Петр Меркурьев рассказывал: «Был такой забавный случай. Звонит ему председатель облисполкома: «Василий Васильевич, я знаю, вы завтра едете в Москву. Вы не могли бы позвонить министру сельского хозяйства?» — «Зачем?» — «Вы знаете, у нас такой конфуз вышел — Ленинградская область осталась без семенного гороха. Нам нужно два вагона семенного гороха». Приехали мы в гостиницу, а он, как всегда, забыл паспорт. И, как обычно, извиняется, что без паспорта. Ему, конечно, отвечают, что это не проблема. Папа сразу позвонил секретарю министра: «Здравствуйте!» — «Ой, не может быть! — отвечает секретарь. — Я не ошибаюсь, это Меркурьев?» — «Да». И он просит пригласить к телефону министра. Секретарь отвечает, что у министра сейчас совещание, но она передаст, что звонил Меркурьев. Вдруг министр хватает трубку и спрашивает, что может сделать для него. Тут же присылает за ним машину, мы приезжаем с папой вместе. Все министерство высыпало из кабинетов. Папа идет, все за ним. И начинает он излагать просьбу. Тот говорит: «Ах, мерзавцы! Знают же, что я вам не смогу отказать!» И в этот же день в Ленинград пошли два вагона с горохом.
Простой и ясный характер
О характере Василия Меркурьева лучше всего рассказывал его сын: «У папы был простой и ясный характер. Какой самый неудобный для музыковедов композитор? Моцарт. Потому что там все ясно, просто и гениально. Вот и у моего папы было все ясно и просто. Он был очень простодушным человеком. Папе было все равно, во что одеться, что съесть. Неприхотлив он был до аскетизма. У него было обостренное чувство справедливости. Игорь Ильинский рассказывал, как однажды, еще до войны, Малый театр был на гастролях в Ленинграде. Фамилия Ильинского, только что перешедшего в Малый, была в самом конце афиши. В конце спектакля всем подарили цветы, и Ильинский остался без букета. Ильинский говорил: „Вообще я несерьезно отношусь ко всем этим подношениям, но тогда было обидно“. И вдруг через весь партер идет Меркурьев с каким-то цветочком и преподносит Ильинскому».
Последней ролью актера стала роль доктора Бурцева в пьесе Храбровицкого «Пока бьется сердце». Меркурьев так же репетировал роль Рембрандта в пьесе Дмитрия Кедрина, но болезнь прервала репетиции. 12 мая 1978 года Василий Меркурьев скончался. Он похоронен на Литераторских мостках Волковского кладбища.
Андрей Гончаров
Публикуется в сокращенном виде.
Полностью:
Чтобы помнили
